Ранние книжные переплеты

Ценность, которая очевидна не всем

Обычно, колледжи и институты не уделяют должного учебного времени на переплеты книг — очень существенной вещи для изучения ранних периодов печатного дела. Ранние печатники были так же и переплетчиками, и книготорговцами. Эти три профессии четко разделились в течение первого века книгопечатания. Книга всегда требовала какой-то обложки и печатники продавали свои работы заказчикам в готовом переплете, при этом копии могли быть всегда доступны в листах, сообразно традициям форматов, существующим в стране.

Переплетчик украшал свои произведения определенным образом, имея под рукой ограниченной набор штампов тиснения. Поэтому, при надлежащем изучении, орнаментация переплета может оказаться так же легко распознаваемой, как гравюры или шрифты.

Конечно, большинство ранних переплетов не подписаны, поэтому не всегда возможно отнести отдельный переплет к авторству конкретного мастера. Но сравнительный анализ поможет нам атрибутировать район появления книги и даже конкретное место ее изготовления.

Невнимание к переплету зачастую приводит к утрате важной информации при уничтожении старого переплета. E. Gordon Duff, всемирно известный библиограф и библиотекарь, приводит случай, когда в руки его знакомого попала ценная книга, разделенная на три блока — Biblia Pauperum, the Ars Moriendi и Apocalypse, переплетенных вместе и имеющих дату. В силу каких-то обстоятельств, том распался и переплет разрушился. Знакомый припомнил, что дата на утраченном переплете была 1428 г. В первых трех цифрах он был уверен, в последней — нет. По мнению Даффа, его товарищ мог не запомнить не только двойку, но и другие цифры. Но в связи с утратой документального подтверждения, мы, возможно лишились очень важной даты в истории книгопечатания.

В течение веков многие библиотеки испытывали необъяснимое предубеждение против старинных переплетов, безотносительно того, сколько было когда-то за них заплачено. Если они повреждались или изнашивались, то реставрация не проводилась, книги переплетались заново, а старые переплеты уничтожались. В первой половине семнадцатого века все манускрипты Кембриджской Университетской библиотеки были единообразно переплетены в грубую телячью кожу с полнейшим уничтожением всех следов предыдущей истории, отраженных на старинных переплетах.

Caseley, в своем каталоге манускриптов Королевской Библиотеки, упоминает любопытный старый переплет, и делает о нем запись, показывающую, что переплет был сделан в Оксфорде, на Catte Street, в 1467 г. Эта запись, конечно, не может спасти переплет от катастроф или бездумных решений чиновников, но само ее наличие в респектабельном каталоге дает основание полагать, что это была одна из самых первых (если не самая первая) из напечатанных книг в Англии с проставленной датой.

Нет нужды перечислять насколько распространено отсутствие реставрации старых переплетов как в государственных, так и в частных библиотеках. Есть библиотеки где единственный шанс для книги остаться в аутентичном (пусть и ветхом) исполнении — это избегнуть внимательного ока человека, ответственного за сортировку книг по их состоянию.

Великие коллекционеры того периода, такие как Dibdin, не видели в книгах ничего достойного внимания, пока книга не была заключена в оболочку из русской или марокканской кожи, обработанной Льюисом или другим известным переплетчиком того времени.

Сейчас коллекционеры с таким подходом — исчезающая редкость. Большинство сегодняшних заказов для переплетчиков — это снятие старого переплета и замена его новым. Множество коллекционеров довольствуются советами своих поставщиков, переплетчиков или просто движимы коммерческими интересами. Коллекционер, обладающий собственным знанием или мнением, начинает видеть то, что делает книгу ценной не просто в денежных эквивалентах. Старая книга должна, насколько возможно, сохранить свое оригинальное состояние.

Отличия переплетов в разных странах

Английские книги семнадцатого века выпускались в простых кожаных переплетах, без попыток орнаментации, но с простой дюймовой линией внизу задней стороны обложки. И если коллекционер собирает книги в богато орнаментированных переплетах, такая полностью оригинальная книга будет единственная в коллекции не на своем месте.

Про немецких переплетчиков известно немного, но у них есть, чему поучиться. Их переплеты (из любого вида кожи) впечатляют большим количеством прекрасно выполненных штампов, которые при желании можно классифицировать по группам. Многие из штампов, что достаточно занятно, очень похожи на те, что использовались в лондонских или дюрхэмских переплетах двенадцатого-тринадцатого века. Все те же пальмовые листья и драконы.

В Германии, похоже, найдены самые ранние датированные переплеты. Копия 41-строчной Библии Эггештейна, хранящаяся в Кембриджской университетской библиотеке, датирована 1464 г. Дата выпрессована на металлических частях, защищающих уголки книги. Переплетчик по имени Jean Richenbach датировал все свои творения и, как правило, добавлял имя заказчика переплета. Самый ранний переплет от него датируется 1467 г.

Johannes Fogel — еще одно имя, часто встречающееся в истории ранних германских переплетов. Из этого времени осталось немного имен переплетчиков — Ambrose Keller, Veldener, Zainer, Amorbach. Во времена Антона Кобергера (нюрнбергский печатник пятнадцатогг века) стиль немецких переплетов изменился в сторону гармоничного дизайна, сделанного посредством специальных инструментов. В это же время получает распространение печать титула золотом. Панельный штамп, так популярный в других странах, не очень широко использовался в Германии для переплетов из телячей кожи. Однако он найден в многочисленных переплетах из пергамента и свиной кожи во второй половине шестнадцатого века.

В ранних французских книгах работа изящней, но менее интересна. Зато панельные штампы, особенно ранние, поистине восхитительны. Продукция норманских переплетчиков напоминала английскую традицию, и это неудивительно, потому что большое количество французских книг шли на экспорт в туманный Альбион.

Переплетное дело в Low Countries (так англичане называли Нидерланды, Бельгию, Люксембург, часть французских и немецких земель) было всегда на высоте, но самое выдающееся нововведение, впервые представленное в эти странах — использование панельного штампа, изобретенного в середине четырнадцатого столетия. Когда книга выпускалась в малом формате, данное изобретение приобретало особую важность, к концу пятнадцатого и в первой половине шестнадцатого века было сделано бесчисленное количество таких переплетов. Большинство голландских панелей не украшены сюжетно, но изящно орнаментированы двойным рядом сказочных зверей и птиц среди листвы. Иногда среди орнамента присутствовало описание, часто содержавшее имя переплетчика. «Discere ne cesses cura sapienta crescit Martinus Vulcanius» — на одном переплете (Не переставай учиться и пусть растет мудрость / Мартинус Вулканиус.) На другом — «Ob laudem christi hunt librum recte ligavi Johannes Bollcaert.» (Во славу Христовой охоты я хорошо переплел эту книгу/ Иоанн Боллсерт).

Некоторые переплетчики оставляли не только имена, но и место своего происхождения — Johannes de Wordwix Antverpie me fecit. Похоже, что это фламандские переплеты, некоторые из которых весьма интересны. Переплетчик, инициалы которого I.P. и который был как-то связан с Августианским монастырем св. Георгия и св. Мартина в бельгийском городе Левен, проставил на переплете номер. Один переплет украшен медальоном с маленькой фигуркой Клеопатры в окружении изящных арабесок. Другая же панель, редкая в своей артистичности, достаточно большая для формата кватро, с границей из цепей и инициалами на щите в центре.

С течением времени переплетчики из Low Countries постепенно утратили свойственный им перфекционизм. Надписи и посвящения (инкрипции), изначально игравшие большую роль, упростились до кусочков ничего не значащего орнамента. Похожий упадок не обошел стороной и поздние английский экземпляры.

Итальянские и испанские переплеты интересны сами по себе. Обычно переплеты не подписаны, но их дизайн во всех случаях намекает на происхождение этих книг.

Ранние английские переплеты весьма интересны и отличимы от других. Кэкстон, первопечатник Англии, всегда переплетал свои книги в телячью кожу, никогда не используя пергамент или свиную кожу. Переплеты из оберточного пергамента, которые, по словам Кэкстона ему довелось все-таки «ошибочно» сделать, не использовались в Англии еще долго. Его переплеты, если были орнаментированы, то как правило диагональными линиями, со штампом. Иногда граница формировалась треугольными штампами, направленными вовнутрь и наружу, образуя фигуру дракона.

Число переплетов, которые достоверно могут быть приписаны Кэкстону, немногочисленно. Это Boeticus, открытый в Школе Грамматики св. Албана, издание Festial в Британском музее и несколько других. И среди штампов, использованных в этих переплетах, мы можем выделить штампы, которые ранее не стречались. Здесь будет полезно вспомнить, что штампы для тиснения практически неразрушимы и используются еще долго после смерти их владельца. Оксфордские переплеты, очень английские по дизайну, используют штампы голландского происхождения. Три маленьких круга, вписанных в треугольник — отличительная черта голландских штампов.

Оксфордские переплеты в своем оригинальном состоянии почти всегда напоминали голландские, с пергаментными защитными вставками по центру листа. Известны две копии Кэкстоновской индульгенции, которые, проложенные лицом вниз, укрепляли переплет книги, выпущенной в Нидерландах. Другой переплетчик (инициалы G. W., печать в форме щита), не считал нужным укрепление пергаментом. Все листы книги, ныне известной как Machlinia Hora ad Usum Sarum, провенанс которых удостоверен, когда-то находились в переплете этого мастера.

Переплеты, делавшиеся в период с 1500 по 1540 г. формируют важную серию. Все небольшие книги имеют тиснение на сторонках, зачастую, с инициалами переплетчика. Пинсон использовал свой характерный штамп, другие украшали книгу гербом Плантагенетов (тремя львами, Arms of England), с одной стороны, и розой Тюдора — с другой. На большинстве таких орнаментов ниже розы ставилась марка и инициалы переплетчика (на стороне с гербом — только инициалы). Немногие мастера оставили хоть какую-то зацепку, которая могла бы помочь их идентифицировать. Но некоторые книги позволяют это сделать. Переплеты Пинсона и Джулиана Нотари сделаны теми же средствами, которые использовались в их книгах, а некоторые изделия Якоби имеют марку, которая встречается на титульной странице Lindewode, напечатанной для него в 1506 г. Рейнские вариации марок хорошо известны и часто встречаются.

Без отличительных марок, обычно ставившихся над инициалами, было бы безнадежно приписать переплет конкретному книготорговцу, хотя тщательный анализ стиля или доказательства принадлежности книги кому-то ранее, может помочь нам более-менее аккуратно определить как минимум страну происхождения переплета. Даже исследование пересылок и перемещений переплетов может продвинуть нас на пути в наших расследованиях. Например, методы сшивки и изготовления капталов итальянских книг отличаются от используемых в других странах. В Англии и Нормандии книги малого размера имели как правили 3 прошивочных ленты, в других странах — четыре. В каких-то случаях подсказку дает сорт кожи (в некоторых частях Франции вместо телячей использовалась овечья кожа. Оксфордские переплеты имеют характерный красный цвет кожи.

Атрибуция старинных книг по переплетам

В то время, когда это было еще возможно, очень мало было сделано для классификации различных стилей в книгах и переплетах. Сейчас сложно ожидать появления исчерпывающей информации по этой тематике. Большинство ранних переплетов относятся к шестнадцатому веку, они сделаны мастерами, узнать имена которых практически нет шансов. Все, что можно (и необходимо) сейчас сделать — классифицировать переплеты по всем признакам, которые нам доступны.

Также важны материалы, из которых сделан переплет — иногда сторонки делались из обычных использованных печатных листов, сложенных вместе и укрепленных другим материалом уже после того, как переплет был закончен — листами бумаги или пергамента, печатного издания или манускрипта. Henry Bredshaw сказал по этому поводу: «После всего вышесказанного неудивительно, что фрагменты, используемые для обкладки сторонок старых книг могут представлять интерес для изучающих методы и привычки ранних печатников и ищущих разрешения некоторых трудностей, до сих пор не проясненных в истории печати. Многие годы я пытался привлечь внимание ответственных за сохранность книг, к доказательствам, которые могут быть собраны, если тщательно и систематично изучать такие фрагменты. Это может оказаться чистой антикварщиной и напрасно потраченным временем. Также я предложил разделять Binder’s waste (траты материалов переплетчика) и printer’s waste (траты материалов печатника). В случае binder’s waste речь идет о книгах, которые были в циркуляции и были списаны как беcполезные. Ценность таких фрагментов — в них самих. Они могут быть, а могут и не быть предметом интереса. Но printer’s waste — потраченные, отбракованные, проверочные или изъятые из оборота листы в печатной мастерской (во времена, когда печатник был и переплетчиком), представляют собой ценнейший материал, по которому можно с высокой точностью установить мастерскую. Иногда достаточно взгляда на стиль и конструкцию книги, чтобы распознать работы одного и того же переплетчика, даже если у нас нет waste sheets, которые привели бы нас к похожим умозаключениям.»

Количество книг, известных только по фрагментам, избежавших переплета или отделившихся от него, намного больше, чем можно предположить. Такие фрагменты составляют более десяти процентов всех книг, изданных в Англии перед 1530 г. Открытие ранее неизвестных фрагментированных книг продолжается и сейчас.

Blades, в своей монографии «Life of Caxton» (1861) описывает интересную находку в библиотеке St. Alban’s Grammar School: «После осмотра нескольких книг, я вытащил одну, лежащую поверх других. Ее состояние вызывало наибольшее сожаление — книга была слегка покрыта влагой, липкой пылью, значительная часть задней обложки уничтожена влажностью. Белая, разрушенная временем бумага кусками упала на пол, когда книга была открыта. Это несомненно был английский перевод Джоффри Чосера «Boeticus de consolatione Philosophia», напечатанный Кэкстоном, в оригинальном переплете и с неразрезанными листами!... При изучении обкладочного материала выяснилось, что обложка полностью состоит из использованных листов типографии Кэкстона. По этим листам были установлены еще три ранее неизвестные книги, выпущенных Кэкстоном».

Существует еще ряд подобных историй, например, на книжных развалах Booksellers Row за пару шиллингов был приобретена плачевного состояния книга приблизительно 1510 г. издания. Сохранился оригинальный переплет со штампами в виде листьев. За титульной страницей книги следовал лист из неизвестного ранее издания Donatus, печатник Gulliam Faques. С другого же конца книги обнаружились два листа, один — с маркой и колофоном до сих пор неизвестной книги напечатанной Richard’ом Faques, и представляющей собой первую книгу его типографии. Находка этих двух фрагментов становится еще более интересной, так как оба печатника — однофамильцы.

В Солсбери был куплен большой фолиант, напечатанный около 1700 г. в оригинальном переплете из телячей кожи. Последними листами был полный комплект страниц самой первой книги, сделанной в Лондоне печатником Lettou в 1480 г., «Questiones Antonii Andreae».

Расходным материалом для переплетчиков часто служили различные служебные книги. Немалая часть испорченных законодательных актов ушла на переплетные работы. Несколько копий писем Генриха VIII к Мартину Лютеру 1526 г., которые остались в своих изначальных переплетах, имеют сторонки именно из таких материалов.

Манускрипты, зачастую имеющие огромную ценность, безжалостно вырезались переплетчиками; иногда владелец библиотеки догадывался проверить, что считает бесполезной писаниной нанятый им переплетчик. Bradshow отмечал, что Greek Testament 1550 г., принадлежавший Эдуарду VI, содержал в переплете большие фрагменты ранних манускриптов Горанция и Персиуса. В ранних книгах пергамент часто использовался для обкладки центра печатного листа во избежание обреза бумаги нитью для сшивания. В такой форме были обнаружены множество кусочков договоров дарения и индульгенций.

Копия Библии Готца 1480 г. в Кембриджском Jesus Colledge, переплетена в Лондоне мастером Lettou, в изготовлении книги использовались два вида индульгенций, напечатанных им же.

Уход за старыми книгами

Сейчас существует целая методология изучения материалов, которые использовали ранние печатники, и от таких мелочей, как отделение пергамента холодной или теплой водой может зависеть сохранность редчайшей книги. В заключение хочется сказать о методах ухода за старыми переплетами. Книги в таких переплетах не должны часто открываться без надобности, а тем более ремонтироваться любительскими методами. Кроме того, такие книги стоит хранить в специальных плоских футлярах, открывающихся таким образом, чтобы книга не испытывала никакого трения о части футляра. Ни в коем случае не используйте футляры, открывающиеся только с одной стороны Если футляр выполнен в виде книги с перекрывающимися краями, он может быть надписан по корешку и поставлен на полку вместе с другими книгами.

При составлении статьи были использованы следующие материалы: E. Gordon Duff, «Early Printed Books», Cambridge University Press, 2011 (репринт издания 1893 г.)

Верстка книг Цены на верстку Печать книг Книжные переплеты Технические рекомендации к макетам Типографский шрифт История энциклопедий Английские первопечатники